Русская певица (меццо-сопрано) и артистка оперетты А.Д. Вяльцева родилась 1 (13) марта 1871 года в слободе Алтухово Орловской губернии (ныне Брянская область) в бедной семье. Она рано лишилась отца. Её матери с тремя детьми (у Насти было еще два брата - Дмитрий и Ананий) пришлось отправиться на заработки в Киев, устроиться там прачкой. Потом, когда Вяльцева станет знаменитостью, газеты, намекая на это, отметят: "Как Венера родилась из пены морской - Вяльцева родилась из мыльной пены прачечной!" С восьми лет Настя работала ученицей в мастерской дамского платья в Киеве. Правда, сначала ее учили не вышиванию: она носилась с помойным ведром и половой тряпкой, а еще подавала горячие утюги работницам. В 11 лет мать устроила Анастасию на работу в одну из киевских гостиниц "подгорничной". Место для девочки неподходящее, но зато там давали хорошие чаевые. В гостинице часто останавливались актеры. Иногда они вместо чаевых расплачивались контрамарками, поэтому Настя часто бегала в театр. Девочке очень нравилась оперетта; у нее была хорошая музыкальная память, и она быстро заучивала наизусть то, что слышала, а потом распевала во время уборки номеров.
Несмотря на ее будущую известность, многие факты биографии Вяльцевой остались окутанными тайной. Говорили, что крестьянское происхождение певицы - сомнительно. Вопреки паспортным данным, живет легенда, что Анастасия и ее брат Ананий были незаконнорожденными детьми кого-то из лиц, приближенных к графам Орловским. Никаких доказательств этого нет, но известна бесконечная жалость артистки к незаконнорожденным детям. В семье ее жили воспитанники - мальчик и девочка, других она поддерживала деньгами. Ежегодно Вяльцева давала концерты в пользу харьковского Ольгинского приюта и петербургского общества "Ясли". Такую же деятельность вел ее брат Ананий Дмитриевич Вяльцев (1872-1959) в "Обществе попечения о бесприютных детях имени княжны Марии Николаевны". В 1915 году за эту деятельность он был удостоен звания "Почетный гражданин города Санкт-Петербурга".
Когда Насте было 13 лет, произошел случай, который перевернул ее жизнь. Однажды она убирала апартаменты одной известной артистки, фамилия которой была Вельская. Та была опереточной примадонной и приехала в Киев с гастролями. Настя решила, что в апартаментах никого нет, начала убираться в одной из комнат и как всегда пела. А Вельская, оказывается, была в соседней комнате! Она послушала, как поет девочка, потом вышла и сказала: "А знаешь, у тебя есть голос, тебе нужно учиться петь. Да и внешние данные у тебя прелестные. Ты должна пойти в оперетту". Сказала и забыла, а для девочки это был голос свыше! Настя тут же бросила работу в гостинице, нашла антрепренера С.С. Ленчевского и уговорила его взять ее в опереточную труппу. И ее взяли - на роль безмолвного пажа, с жалованьем в 32 рубля в месяц. Она выступала и в балетной труппе Ленчевского, и в вокальной: в 16 лет Вяльцева стала хористкой в Киевской опереточной антрепризе И.Сетова и А.Э. Блюменталь-Тамарина, где проработала 6 лет (1888-1893).
В 1890 году Вяльцева поступила в хор Киевского товарищества опереточных артистов Здановича-Борейко. Здесь она впервые участвовала в гастрольной поездке. Девять лет Вяльцева проработала статисткой в балетных труппах, выступая в провинциальных театрах, но к 20 годам она была уже "артисткой на вторые роли" (так называли эпизодических актрис). И у нее уже появились поклонники. Но больших успехов тогда Вяльцева не добилась. Петь и танцевать у нее получалось плоховато, и бывали случаи, когда молоденькую певичку закидывали помидорами.
В апреле 1893 года театр, где служила Вяльцева, приехал в Москву на гастроли, которые проходили в саду "Эрмитаж". После этих выступлений певица взяла в театре расчет. Она решила поехать в Петербург, чтобы попробовать себя на подмостках столичной оперетты. В городе на Неве Анастасия сначала пошла в театр "Аркадия", а осенью - в Малый Петербургский театр, при котором была хорошая опереточная труппа. Она показалась, и ее взяли. Но не в артистки, а в хористки. Вяльцева была красивой девушкой, с крепким и звонким голосом, с красивыми грудными нотами. Но она тогда была обыкновенной провинциальной артисткой - ни вокальной школы, ни школы актерского мастерства, - и сразу поняла, что на столичной сцене она может претендовать только на небольшие роли.
В 1893-1897 годах она выступала в опереточной труппе С.М. Пальма (в Москве и Петербурге), исполняя незначительные выходные роли. Первый успех пришел к ней в оперетте-мюзикле Н.Куликова "Цыганские песни в лицах". В спектакле участвовали многие артисты, которые пели популярные романсы и модные городские песенки конца XIX века. От этих романсов весь город сходил с ума. Те самые романсы, что пели цыгане в пригородных ресторанах, вдруг стали необыкновенно популярными. Петербургский Малый театр решил заработать на популярности романсов и к началу сезона подготовил обозрение "Цыганские песни в лицах". И Вяльцевой повезло. Ей дали роль девушки Кати, молодой цыганки. Роль была маленькой, но в конце последнего акта Вяльцевой доверили спеть песенку "3ахочу - полюблю":
Захочу - полюблю,
Захочу - разлюблю,
Я над сердцем вольна,
Жизнь на радость мне дана...
Исполнение этой простенькой, но модной песенки решило судьбу Вяльцевой. Пение стройной, привлекательной барышни с очаровательной улыбкой, которую потом назовут "вяльцевской", вызвало бурю аплодисментов. Этот вечер стал началом её карьеры. Потом судьбоносный романс станет постоянным украшением её концертного репертуара. Она стала открытием этого спектакля, маленькой звездочкой, о которой заговорили. На спектакль стали ходить для того, чтобы не только послушать любимые песни, но и посмотреть на артистку. Это был успех! Вяльцева поняла, что ее путь в жизни - это сольная исполнительская карьера. У нее были и красота, и молодость, и прекрасные голосовые данные - все задатки для того, чтобы стать эстрадной дивой. Нужны были деньги и люди, которые занимались бы ее продвижением. Ей нужен был меценат.
И меценат сам ее нашел. Звали его Николай Иосифович Холева. Богатый петербургский адвокат, меломан и бессменный директор артистического кружка. В его музыкальном салоне выступали знаменитые певцы - такое мог себе позволить не каждый представитель высшего света. Он пришел на спектакль, чтобы посмотреть на молоденькую хористку, о которой говорили. Увидел Вяльцеву - и влюбился в нее. Ему было тогда за 40, ей - 22 года. Но она уже твердо знала, чего хочет от жизни. Анастасия стала, как тогда говорили, его воспитанницей. Она занялась своим самообразованием, на деньги своего мецената стала брать уроки пения у лучших педагогов по вокалу, в том числе у председателя Петербургского вокального общества профессора С.М. Сонки. Позднее она училась пению у других преподавателей и даже ездила в Италию, но считала залогом своего успеха уроки у Сонки. Работать она умела, и успехи были замечательные. Уже через год-полтора Вяльцева стала появляться в музыкальных салонах и на эстрадных вечерах как исполнительница романсов. Николай Иосифович Холева очень любил ее и сделал все для того, чтобы Анастасия стала звездой. Она станет королевой русского романса. Да вот только Николай Иосифович об этом уже не узнает, потому что вместе они были всего 7 лет - вплоть до его неожиданной кончины в 1899 году. И когда Н.И. Холева умер, Вяльцева вернулась в театр С.А. Пальма, чтобы начать все сначала.
Первый сольный концерт Вяльцева дала в 1897 году в Москве, снова в саду "Эрмитаж". Публика приняла Вяльцеву на "ура", рецензии были великолепны. О певице начали много писать и говорить. Предприниматели стали наперебой предлагать ей выгодные контракты, концерты в Москве и Петербурге. Именно с 1897 года началось восхождение Анастасии Вяльцевой. А вот звездой она стала в 1902 году, когда один предприниматель предложил ей большую гастрольную поездку - Орел, Курск, Киев, Харьков, Баку, Тифлис, Ростов-на-Дону… Первые же её гастроли по России вылилась в настоящий триумф. Покорив провинцию, она вернулась в Петербург уже звездой, а свои гонорары увеличила в четыре раза. Когда в 1901 году миллионеры братья Елисеевы строили на Невском проспекте свой новый магазин (ныне Театр комедии), они просили архитектора предусмотреть в нем зал для концертов А.Вяльцевой. За каждое выступление актриса получала 1,5 тыс. рублей.
Первые четыре года Вяльцева ездила в гастрольные поездки - по сорок концертов - ежегодно. Потом она гастролировала уже два раза в год - весной и осенью. За десять лет певица проехала с концертами всю Россию, вплоть до Владивостока. Статистики подсчитали: с начала 1908 по конец 1912 года, длина гастрольного маршрута Вяльцевой по России составила 175 тысяч верст - половину расстояния от Земли до Луны! Путешествовала Вяльцева в своем собственном железнодорожном вагоне с внутренней отделкой из карельской березы в стиле "ампир", построенном в Бельгии и отделанном по вкусу самой певицы.
На концертах она пела много, бисировала, не жалея себя. "Зрители заплатили деньги, это их право", - говорила она. В Петербурге и Москве Вяльцева давала 2-3 концерта в год в Дворянском собрании, с прибылью до 20 тысяч рублей за вечер - сумма, невиданная даже для мировых знаменитостей (средняя зарплата учителя составляла тогда 35 рублей). Остальное время пела в "Буффах", чередуя сольные концерты с участием в опереттах, где по требованию публики тоже исполняла романсы. Именно они принесли ей звание "Несравненной". Она создала собственный репертуар, исполняя романсы и песни своего постоянного аккомпаниатора А.Таскина и других авторов: Н.Зубова ("Под чарующей лаской твоею", "Опьянела"), М.Штейнберга ("Гай-да тройка", "Я вас ждала"). Сияющая улыбка, оригинальный тембр голоса, таивший "странный наркотический аромат", утверждали радость жизни, забвение горестей и мучительных проблем. Вяльцева гордилась, что, крестьянка по происхождению, она стала эталоном женственности, изящества, кумиром аристократических салонов, желанной гостьей артистических кругов.
В 1904 году в России начался граммофонный бум. Вяльцева стала королевой русского граммофона. Пластинки с ее записью стоили до 6 рублей. Певица сделала около 100 записей на грампластинках, вся страна слушала ее романсы и песенки с элементами игривой шансонетки. Помните, у Есенина: "Дай, Джим, на счастье лапу мне"? А ведь поэт лишь перефразировал строчку из знаменитого романса: "Дай, милый друг, на счастье руку". На концертах Вяльцевой всегда был аншлаг, хотя билеты стоили в три раза выше обычной цены. Кроме того, и в фойе, и в зале всегда находились полицейские чины, так как Вяльцева на своих концертах доводила слушателей буквально до исступления. Когда, допев все, что было положено по программе, певица уходила за кулисы, в зале начиналось что-то невообразимое. Молодежь с галерки скатывалась вниз, в партер, заполняя проходы. Сидевшие в первых рядах богатые купцы, знатные дворяне начинали возмущаться, требовать, чтобы полицейские навели порядок. Полицейские начинали кричать, наводя этот порядок, а весь остальной зал в это время орал: "Браво!", "Бис!". И тогда она выпархивала на сцену и начинала петь на бис:
Ты не спрашивай, не выпытывай,
От меня не узнаешь ни слова.
Не прочесть тебе, что в душе моей, -
Ты ли мне иль другой милей...
Вяльцеву называли "певицей радостей жизни". И это было правильно, потому что она не пела те романсы, в которых были слезы, страдания, разочарования, смерть, в отличие от Варвары Паниной. Нет! Она пела о любви. В ее романсах и эстрадных песенках постоянно присутствует "жажда свиданий, жажда лобзаний", призывы "сбросить оковы любви".
Дай, милый друг, на счастье руку,
Гитары звук разгонит скуку.
Забудь скорее горе злое,
И вновь забьется ретивое!..
Когда Вяльцева, протягивая руки в зал и улыбаясь, пела этот припев, каждому казалось, что она именно ему протягивает руку, ему улыбается, и зал светился ответными улыбками!
Вся сравнительно недолгая жизнь певицы прошла на виду. После оперетты "Цыганские песни в лицах" к ней пришло признание, ее имя постоянно мелькало на страницах газет. С 1904 года ее жизнь стала постоянной гастролью. Вяльцева покорила Россию, ей рукоплескала вся страна. Для провинциальных городов ее приезды всегда становились праздниками. Вот откуда всероссийская известность певицы, вот зачем ей нужен был тот легендарный вагон и вот откуда те большие деньги, которые она заработала собственным трудом. Ведь тогда не было ни радио, ни телевидения, и когда приезжала в какой-нибудь захолустный город сама Вяльцева - в собственном вагоне, красивая, богатая, с артистами из столицы, - люди валом валили на ее концерты, платили в три раза дороже обычного, чтобы не только послушать Вяльцеву, но и посмотреть на эту необыкновенную женщину.
Несмотря на множество гастролей в провинции и активную концертную деятельность в столицах, она продолжала выступать в опереточных спектаклях - Саффи в "Цыганском бароне" Штрауса, Перикола (в одноименной оперетте Ж.Оффенбаха), Елена ("Прекрасная Елена" Ж.Оффенбаха), Клеретта ("Дочь мадам Анго" Ш.Лекока). При этом любопытно отметить, что Вяльцева, которой удалось вывести романс и цыганскую песню из ресторанов на большую эстраду, всегда мечтала петь в опере. Несколько раз она участвовала в оперных представлениях, в том числе и в Мариинском театре. Она спела Кармен ("Кармен" Бизе), Амнерис ("Аида" Дж.Верди), Далила ("Cамсон и Далила" Сен-Санса), пела в "Миньоне" и "Пиковой даме". Но оперной певицей она все же не стала.
В 1900-е годы о Вяльцевой много писали и говорили. Журналисты нарекли ее "несравненной". Газеты расписывали ее очень дорогие, сногсшибательные туалеты, ворчали, что Вяльцева берет за свои выступления огромные гонорары... Певицу часто спрашивали: в чем секрет ее успеха? А она отвечала: "Все очень просто! Я пою то, что всем понятно". Враги и завистники говорили, что Вяльцева на эстраде - капризная, кокетливая, жеманная, экзальтированная, игривая красотка, призывающая к свободной любви и заигрывающая с мужской половиной зала. Но когда Вяльцева выходила на сцену, весь зал был у ее ног.
Когда началась Русско-японская война, часть денег от выступлений Анастасия Вяльцева отдавала в пользу раненых. Позже выяснилось, что на этой войне был жених певицы - Василий Викторович Бискупский - дворянин польского происхождения, офицер лейб-гвардейского полка. Вяльцева оберегала от чужих глаз все, что касалось ее любви к В.В. Бискупскому. Однако обстоятельства сложились так, что и эта тайна стала достоянием публики. Когда Бискупский был ранен, Анастасия Вяльцева прервала концерты и помчалась на фронт, в Манчжурию, ухаживать за возлюбленным. Она снарядила на свои деньги санитарный поезд и стала сестрой милосердия в полевом госпитале, помогла не только жениху, но и тем, кто был с ним на поле боя. Газеты тогда неистовствовали, пытаясь объяснить поступок певицы какими-то низменными мотивами. Но главным для певицы было лишь то, что молодой офицер Бискупский поправился и остался на фронте. И позднее она регулярно выступала с концертами для раненых.
Через пять лет, в 1910 году, все светское общество обсуждало потрясающее событие: певица Вяльцева вышла замуж за Василия Бискупского, который был моложе ее на семь лет. Их брак был заключен тайно: она слишком хорошо помнила уничижительные газетные статьи, а дворянин Бискупский, обвенчавшись с "простолюдинкой-певичкой" вынужден был уйти в отставку в 1912 году в чине полковника гвардии. По одной из версий Бискупский женился с личного разрешения Николая II, так как офицерам браки с актрисами были запрещены. Венчание, происходившее в Москве, было очень скромным, а потом они поселились в столице. Здесь они были счастливы.
Вяльцева по-прежнему много концертировала. Ее концерты нередко затягивались за полночь - Анастасии Дмитриевне приходилось петь на "бис" и 10, и 20, и 30 раз. Были случаи, когда публика отказывалась ее отпускать, тогда она, фактически, пела свой сольный концерт дважды за один вечер. Ей часто говорили: "Что Вы делаете? Вы себя убиваете! Не пойте так много, поберегите себя... Ведь публика - тиран ненасытный, безжалостный! Публика - зверь, однажды она вас разорвет…" Она отвечала: "Не имею права. Я слуга моей публики. Они пришли меня послушать, они заплатили деньги - я буду петь столько, сколько они попросят". После концерта публика ждала ее у выхода: на руках несли до кареты, отнимали перчатки, на кусочки разрывали шарф, накинутый на плечи - на память... Если же Вяльцева выступала в провинции, то публика после концерта шла на вокзал, где на путях стоял тот самый ее личный вагон-салон, в котором она разъезжала с концертами по стране. Кстати, такой вагон в России был еще только у императрицы. Внутри вагон был отделан с царской роскошью. У Вяльцевой там был будуар, прислуга, личный повар, имелись и столовая, и помещения для приглашенных в поездку артистов, а также для ее концертмейстера Алексея Таскина. Да это еще что! Там был музыкальный салон, в котором стояло фортепиано, и можно было репетировать прямо во время поездки.
Судьба много раз была благосклонна к Вяльцевой, но в 1912 году она от нее отвернулась. В начале года Вяльцева заболела. Врачи ее обследовали, но нашли лишь "переутомление". Весной и летом певица отдыхала, но осенью нужно было ехать на гастроли, а состояние ее почти не улучшилось. Не выздоровев до конца, она отправилась в поездку. Вместе с приглашенными артистами погрузились в поезд, в ее вагон, и поехали. Она отработала концерты в семи городах. Приехали в Курск. С утра ей было очень плохо, но к вечеру полегчало. Она арендовала самый большой, самый дорогой зал. Народу было море. Все с нетерпением ожидали выхода Вяльцевой на сцену. Выступили приехавшие с ней артисты, а когда, наконец, на сцену вышла "несравненная", зал взорвался аплодисментами. Вяльцева подошла к роялю и запела романс "Чайка":
Вот вспыхнуло утро, румянятся зори,
Над озером быстрая чайка летит,
Ей много простора, ей много свободы,
Луч солнца у чайки крыло серебрит…
Она спела несколько тактов и вдруг замолчала. В зале воцарилась тишина. Все решили, что у нее дыхание перехватило от волнения... Потом стали хлопать, выкрикивать названия романсов… Вяльцева попыталась спеть еще несколько тактов - и потеряла сознание. Когда она очнулась, за кулисами врач и артисты стали ее уговаривать прекратить гастроли и ехать домой, в Петербург. Но Вяльцева в первую очередь хотела закончить свое выступление! Ее просили вообще отменить гастроли, но она сказала: "Нет-нет, мы поедем дальше, нас ведь ждут..." И они поехали. Она отработала еще с десяток концертов, но в Воронеже вообще не смогла выйти на сцену и, наконец, поняла, что больше петь не может. Только тогда Вяльцева вернулась в Петербург. В декабре она перестала выступать. Врачи поставили диагноз "острый лейкоз, рак крови". Вяльцева была богатой женщиной. Ей срочно выписали из Швейцарии профессора Эндерлена; каждый день к ней ходил модный тогда лекарь Бадмаев со своей тибетской медициной... Но было поздно. Тогда врачи решились на новомодную процедуру тех лет: прямое переливание крови. Для этого вызвали доктора Плеша из Германии, донором выступил муж Вяльцевой - полковник Василий Бискупский. Но после переливания ей стало еще хуже. Тогда врачи не знали, что существуют разные группы крови… После неудачного переливания крови, которое чуть не завершилось смертельным исходом и для Бискупского, врачи отступились от больной. Тогда за лечение певицы взялся гипнотизер Г.Гольцев. С семи часов вечера до шести часов утра он пытался помочь умирающей, но и оккультная медицина была бессильна.
Интерес к судьбе певицы стал в те дни всенародным. Публика была поражена болезнью певицы. Ходило много разговоров, слухов. В газетах не только Петербурга, но и других городов России стали печатать бюллетени о состоянии здоровья Вяльцевой. Сводки о состоянии её здоровья вывешивали на газетных киосках. В них указывали ее артериальное давление, температуру тела и… настроение. Но, к сожалению, спасти ее жизнь не удалось. 4 (17) февраля 1913 года в Петербурге Анастасия Дмитриевна Вяльцева скончалась - в возрасте 42 лет, в расцвете творческих сил, в зените славы и популярности. В этот же вечер в Благовещенской церкви Конного полка отслужили первую панихиду по усопшей.
Прощался с певицей весь город. В день похорон, по словам очевидцев, от наплыва народа в ее доме на набережной реки Мойки, 84, где она жила с 1905 года, возникла реальная угроза разрушения межэтажных перекрытий. Похоронная процессия направилась от ее дома до Невского проспекта, потом через весь Невский - до Никольского кладбища Александро-Невской лавры, где Вяльцева была похоронена. Ее последний выход на публику удался на славу - около 160 тысяч человек шли за гробом, покрытым белыми цветами. Отпевание проходило в лаврской церкви Святого Духа. Служил архиепископ Нарвский Никандр в сослужении двенадцати священников, пел митрополичий хор. Вся Россия оплакивала "несравненную", "королеву русского романса". Газета "Раннее утро" изумлялась: "Что такое Вяльцева? Когда умирал Чехов, то почти никто в России не следил за ходом его болезни". На это "Петербургская газета" отвечала: "Говорящий так забывает, что Чехов писал для немногих, а Вяльцева служила своим талантом многим..."
И действительно, талантливая певица, хрупкая женщина, А.Д. Вяльцева была до глубины души борцом за благоденствие России, меценатом, занималась благотворительностью. Как настоящую патриотку, ее волновало все, что касалось России. Узнав, что Царское правительство отказало в помощи лейтенанту Седову, организовавшему экспедицию к Северному полюсу, Вяльцева вместе с Шаляпиным и Собиновым организовала ряд благотворительных концертов в пользу экспедиции и этим положила начало всероссийскому сбору пожертвований для этой цели. Не забывала Вяльцева и о родных местах. В Алтухово, где родилась певица, она на свои средства оборудовала приют для рожениц. В Виленской губернии на ее средства были восстановлены две сгоревшие деревни. Во многих городах ею устраивались крупные концерты в пользу голодающего студенчества. В Петербургском университете несколько одаренных студентов учились на средства певицы. Любовь к людям, отзывчивость, готовность прийти на помощь стала причиной того, что 7 июля 1907 года Всероссийское братское общество, оказывающее помощь при всех несчастных случаях, избрало Анастасию Дмитриевну своим почетным членом, и она активно участвовала в его работе, жертвуя средства для пострадавших.
Незадолго до смерти, 19 января 1913 года, Вяльцева составила завещание, состоящее всего из двух пунктов. Первым пунктом Вяльцева дарила Петербургу два собственных дома (с обстановкой) по набережной реки Карповки - номер 22 и 24, с прилегающими к ним земельными наделами. И просила в одном доме открыть женскую больницу, с отделением для рожениц, для малоимущих, а в другом - организовать приют для детей, которых оставили родители. Без права отчуждения этого имущества и без изменения его назначения. Если город не принял бы дара, душеприказчик (им был назначен брат Вяльцевой - Ананий Дмитриевич) должен был продать недвижимость, а деньги передать Петербургскому университету на учреждение стипендии имени Вяльцевой для крестьянских детей. Он сразу же стал хлопотать и о выполнении завещания сестры, а Городская Дума согласилась принять дар Вяльцевой, но бумаги долго двигались по инстанциям, а потом началась мировая война и революция. Обязанности управляющего взял на себя местный жилкомхоз, в квартиры бывших жильцов въехали солдаты военно-санитарного дезинфекционного отдела, на нижнем этаже дома на Карповке, 22, закрылся ресторан "Монте Карло" и открылся политический клуб для рабочих "Новая жизнь".
Во втором пункте завещания Вяльцевой говорилось о том, что после кончины певицы следует срочно провести аукцион и продать все движимое и недвижимое имущество: ее экипажи, бриллианты, другие украшения, дорогие туалеты, меха, серебро, картины и т.д. Часть денег она завещала матери и двум братьям, но большую часть завещала на обустройство больницы и приюта.
Вопрос о том, как было использовано имущество Вяльцевой, не ясен до конца. Однако можно предположить, что все, что было завещано в денежном выражении, пущено на ветер. Населению Петербурга Вяльцева оставила 567 636 рублей, которые так и не поступили в кассу опеки. В 1919 году аккуратные советские чиновники составили справку о том, что "за неимением в ведении отдела опеки подопечного имущества опекунство прекратить, опекунов уволить, а дело передать в архив". Так усилиями бюрократов было превращено в ничто фантастическое богатство Вяльцевой. Впрочем, известно, что роскошным вагоном Вяльцевой после 1917 года попользовался сначала адмирал Колчак, а потом красный маршал Василий Блюхер
В 1914 году известному скульптору С.Н. Судьбинину родные Вяльцевой заказали мраморное надгробие. Через некоторое время сообщили, что памятник готов, но, так как он был изготовлен в Париже, может быть привезен в Россию только после окончания войны. Впоследствии след этой скульптуры затерялся во Франции, где Судьбинин оказался в эмиграции. В 1915 году на могиле певицы была установлена часовня, сооруженная в стиле модерн по эскизам архитектора Л.А. Ильина. Первоначально ее венчала луковка с позолотой и крест. Склеп оформляла ажурная решетка, стены были облицованы мрамором, а над могилой установлен небольшой мраморный столик, на котором стояла фигура ангела. В склеп вела мраморная лестница, где стоял гроб Анастасии и ее матери Марии Тихоновны, умершей в том же 1913-м году. Над могилой предполагалось установить мраморную статую актрисы, которую изготовил скульптор Судьбинин. Все последующие годы часовня охранялась ее семьей от ограблений и разрушения. Брат певицы, бессильный противостоять кладбищенскому варварству, был, однако, вынужден замуровать вход в гробницу.
Муж А.Вяльцевой Василий Бискупский вернулся в армию, дослужился до генерала, в годы Гражданской войны эмигрировал в Германию, где скончался в июне 1945 года. Имя его было прочно связано в России с белым движением и потому попало на страницы нескольких советских романов, где он был наделен судьбой, далекой от обстоятельств его реальной жизни. Он стал расхожим образом белого офицера, который беспринципно служит сразу двум контрразведкам, белых и красных, и тайно вывозит из России брильянты Вяльцевой.
Недавно на Никольском кладбище Александро-Невской лавры завершились работы по реставрации могильной часовни А.Д. Вяльцевой. Деньги на реставрацию выделил губернатор Брянска. Обидно, конечно, что в Петербурге, где блистала талантом знаменитая певица, не нашлось благодетелей. И дело не только в том, что часовня - памятник архитектуры, главное, что в Брянске помнят и хранят светлую память о землячке, деревенской девушке, которая стала королевой русского романса, которую когда-то в России называли русской "Золушкой".
